Предлагаю руку и сердце - Страница 24

Кейт некоторое время смотрела ему вслед, не трогаясь с места. Затем, увидев, как он заворачивает за угол дома, последовала за ним.

— Какой коттедж? — задала она вопрос его спине. — Что случилось? Почему мы не можем остаться в том доме?

— Потому что мама и к этому приложила руку. — Он не остановился, пока они не дошли до небольшого одноэтажного белого домика, расположенного к океану ближе, чем большой дом. Со своими оранжевыми ставнями и узкой верандой он казался полной противоположностью главному зданию.

Чудесный, очаровательный, уютный домик, увы, был слишком мал.

Кейт в отчаянии высказала это вслух.

— Как будто я сам не знаю! — Деймон почти кричал.

Вздрогнув, Кейт открыла дверь и вошла. Комната, сочетавшая в себе гостиную и кухню, была светлой и просторной, с белыми стенами, обставленная белыми стульями, столом и плетеной кушеткой, на креслах разбросаны разноцветные подушки. Сделав десять шагов, Кейт пересекла комнату и вошла во вторую.

Это оказалась спальня. Светлая и... крохотная. С одной двуспальной кроватью.

Кейт зло посмотрела на Деймона.

Тот грубо выругался:

— Коттедж — не моя идея.

— Зато этот брак — твоя. Если честно, Деймон, становится все хуже и хуже. Неужели ты не подумал обо всем этом, когда предлагал свой идиотский план?

Он взъерошил волосы.

— Поначалу он вовсе не казался мне идиотским.

— Ты всегда принимаешь решения наобум?

— Конечно, нет.

— Ну и...

Он пожал плечами и прислонился к стене, закрыв глаза.

— Не переживай.

Кейт подумала, что он-то уж точно переживает. Если б она отважилась, то подошла бы к нему и погладила по щеке, может, даже поправила прядь волос, спустившуюся ему на лоб. Кейт засунула руки поглубже в карманы юбки.

Она оглядела крошечную спальню с ее белоснежными стенами и плетеной мебелью, с вентилятором, лениво вращающимся под потолком, с кроватью, покрытой расшитым цветами покрывалом, и невольно подумала, каким прекрасным был бы этот домик, если б они проводили здесь настоящий медовый месяц. Задумавшись, она вернулась обратно в комнату.

— По крайней мере здесь ты сможешь спать в гостиной, — сообщила она беззаботно. Деймон выругался.

Он позволил Кейт занять спальню.

Она сказала, что он настоящий джентльмен.

Ему в голову пришло совсем другое слово: «идиот». И чем дольше он лежал на твердом деревянном полу, слушая, как она напевает что-то за стеной, и представляя себе, как она распускает волосы, принимает душ, надевает ночную рубашку, скрывающую соблазнительную фигуру, тем больше он был в этом уверен.

Черт побери! Что он натворил?

Деймон не любил терять контроль над событиями, но, как только Кейт стала его женой, это, без сомнения, произошло. И не потому, что Тереза не поверила в их супружеское счастье. Она поверила. Благодаря усилиям Кейт, а вовсе не его собственным.

С Терезой Кейт вела себя просто безупречно: улыбалась ей за обедом, с готовностью отвечала на ее вопросы, а в нужные моменты казалась без памяти влюбленной в него, Деймона.

Зато поведение новобрачного заставляло Терезу удивленно вскидывать брови. Он с явной неохотой обнимал жену, когда они бок о бок сидели на диване. Когда Тереза задала несколько шутливых вопросов об их «семейной жизни», Деймон чуть было не сорвался. А когда они уходили и Кейт машинально взяла его под руку, он вздрогнул.

Почему? Потому что он ее хотел.

Деймон надеялся, что если не будет обращать на нее внимания всю неделю, то это охладит его желание. Он надеялся, что она скажет или сделает нечто, вызывающее неприязнь.

Ничего такого она до сих пор не сделала.

Он увидел, как погас свет в спальне, и услышал, как скрипнула кровать. Деймон вспомнил, как на прошлой неделе он проводил ночи в спальне подле своей кровати и наблюдал за спящей Кейт. Здесь он не мог испытать и этого наслаждения. Или пытки?

Он чертыхнулся и повернулся на бок. Что-то маленькое и темное стремительно пересекло залитый лунным светом пол.

Деймон вполголоса произнес одно из тех непечатных слов, которые стал слишком часто употреблять в последнее время. Ночь обещала быть долгой.

Ночь? Ха. Этот кошмар будет продолжаться всю эту проклятую длинную неделю. О предстоящем годе семейной жизни он старался не думать.

Раньше он полагал, что все зависит только от гормонов. Он мог обходиться без женщин довольно долго, вероятно, сейчас все дело в том, что они вынуждены проводить много времени вместе.

Куда бы он ни пошел, она была рядом.

Но он не мог сделать ее своей.

Жаль, что ему не подвернулась под руку любительница случайных интрижек. Все было бы гораздо проще, если бы Кейт была из их числа!

Он закрыл глаза. Ему снилась Кейт.

Ему снилось, как он стягивает с нее ночную рубашку, открывая для себя все изгибы ее тела, ему снилось, что они до изнеможения занимаются любовью, ослепленные страстью. А потом ему снились ее руки, нежные и хрупкие, дразнящие и зовущие, путешествующие по его обнаженным ногам. Он проснулся, застонав от неудовлетворенного желания, и в полусне понял, что все еще чувствует на своей ноге легкие прикосновения.

Это была не Кейт.

Он вскрикнул и вскочил на ноги. Пальмовый таракан упал на пол и метнулся под шкаф. Ошеломленный, Деймон стоял с побелевшим лицом, дрожа и чертыхаясь. Теперь он перешел на английский, словно таракан мог его понять. Он говорил на нем с шестнадцати лет, но облегчать душу привык по-гречески.

С содроганием пробормотав последнее проклятие, он взъерошил волосы и с вожделением взглянул на дверь спальни. Однако не потребовалось напрягать воображение, чтобы представить себе, какой тарарам поднимется, если он посмеет вторгнуться в это «святилище».